Китайские фирмы захватывают иракские нефтегазовые блоки

Китайские энергетические компании приобрели все, кроме трёх, нефтегазовых блоков, предложенных Ираком на последнем лицензионном раунде, укрепляя своё доминирующее положение среди иностранных операторов в энергетическом секторе Ирака. Из не-китайских международных энергетических компаний только Shell, совместно с Abu Dhabi National Oil Company, подали заявку, но проиграли иракской курдской группе KAR. Также заявки подавала российская ЛУКОЙЛ.

Все остальные западные энергетические компании избегали участия, несмотря на улучшенные условия контрактов, предложенные Багдадом, что ясно свидетельствует о снижении привлекательности иракского нефтегазового сектора для них. Интерес китайских компаний не удивителен: Ирак – второй по величине производитель нефти в ОПЕК после Саудовской Аравии и один из трёх крупнейших поставщиков нефти в Китай, крупнейшего в мире импортёра нефти. В апреле Китай импортировал почти 1,4 миллиона баррелей нефти из Ирака в день, что стало самым высоким месячным объёмом с 2022 года.

Китай стремится обеспечить стабильные поставки из Ближнего Востока, а его государственные и частные энергетические компании уже закрепились в Ираке, включая крупнейшее месторождение Западная Курна 1, ранее эксплуатируемое ExxonMobil. В 2023 году ExxonMobil продала свою долю в Западной Курне 1 компании PetroChina, которая стала оператором месторождения. Государственная материнская компания PetroChina, China National Petroleum Corporation, является партнёром BP в разработке месторождения Румайла с производственной мощностью 1,4 миллиона баррелей в день, месторождения Хальфая с партнёром TotalEnergies и проекта Аль-Ахдаб с партнёром China North Industries Corp.

С новыми контрактами китайские компании получат доли в 24 нефтегазовых проектах по всему Ираку, хотя они не имеют права на сами недра. Ирак не предлагает иностранным инвесторам контракты на раздел продукции. Сначала он привлёк крупных международных компаний, когда в 2009 году открыл свой нефтегазовый сектор для иностранного участия, предлагая долгосрочные технические сервисные контракты. Багдаду удалось привлечь участие почти всех крупных международных компаний, включая BP, ExxonMobil, итальянскую Eni и Shell. Shell продала свою долю в месторождении Маджнун, как и в Западной Курне 1, но сохраняет присутствие в газовом секторе, имея долю в совместном предприятии Basrah Gas Company.

Министерство нефти Ирака в последние годы внесло изменения в условия контрактов, стремясь привлечь инвесторов, предлагая тип контрактов на раздел прибыли с более высокими доходами. Эти условия привели к тому, что TotalEnergies подписала контракт на сумму 27 миллиардов долларов на 30 лет на разработку проектов по добыче нефти, газа и солнечной энергии, а также водонасосного сооружения, необходимого для операций в верхнем звене.

На этот раз министерство нефти предложило 29 блоков, некоторые из которых остались непроданными в предыдущем раунде торгов. Во время аукциона, проходившего с 10 по 12 мая, было продано только 13 блоков, при этом небольшие китайские компании приобрели 10 из них. Оставшиеся три достались группе KAR, работающей в Курдистане.

Победные заявки касались в основном нефтяных блоков, а не газовых участков в малоизученной западной пустыне, что стало ударом по стремлению министерства нефти увеличить внутреннее производство природного газа. Из предложенных газовых участков на второй день торгов только три из 14 блоков в высокорисковой провинции Анбар на северо-западе Ирака были проданы. Проблемы с безопасностью в приграничных районах, вероятно, отпугнули инвесторов.

Победные заявки касались ранее открытых блоков с нефтяным потенциалом или тех, что находились рядом с действующими месторождениями в центральном Ираке и южном регионе Басра, где находятся крупнейшие нефтяные месторождения Ирака. Две китайские государственные компании, China National Offshore Oil Corporation и Sinopec, получили по одному блоку каждая, остальные достались небольшим китайским компаниям.

Хотя 12 из предложенных блоков не были востребованы, Shell и ADNOC подали заявку на блок Daimah, который привлёк несколько предложений. Daimah находится в южной провинции Майсан, рядом с границей с Ираном и недалеко от месторождения Маджнун, ранее эксплуатируемого Shell. ЛУКОЙЛ, который управляет соседним гигантским месторождением Западная Курна 2, и четыре китайские компании также подали проигрышные заявки. Блок был присужден группе KAR, которая предложила самую низкую цену, несмотря на отсутствие у неё таких же технических возможностей, как у Shell или ADNOC.

При премьер-министре Ирака Мохаммеде аль-Судани отношения с ОАЭ и Саудовской Аравией улучшились, хотя это пока не привело к наплыву инвестиций в энергетический сектор со стороны национальных нефтяных компаний стран Персидского залива. Переговоры с Saudi Aramco по разработке газового месторождения Аккас в провинции Анбар не увенчались успехом. На данный момент только QatarEnergy сделала попытку войти в Ирак, получив 29% долю в проекте Gas Growth Integrated Project компании TotalEnergies, став единственной национальной нефтяной компанией стран Персидского залива, инвестировавшей в Ирак.

Ирак использует новую модель контрактов – контракт на разведку, разработку и добычу, впервые введённую в 2018 году, или контракт на разработку и добычу для открытых, но ещё не разработанных месторождений. Эти контракты заменяют технические сервисные контракты, которые предлагали фиксированное вознаграждение за каждый дополнительный баррель. Улучшенные условия предлагают долю от выручки после вычета роялти и затрат на восстановление.

Низкие доходы от технических сервисных контрактов – не единственная причина ухода международных энергетических компаний, которые также жалуются на бюрократию и коррупцию в Ираке. Кроме того, время проведения последнего раунда торгов оказалось неудачным, так как Ирак косвенно оказался втянут в войну между Израилем и ХАМАС, что вызвало опасения по поводу безопасности и стабильности в Ираке. С октября шиитские милиции, поддерживаемые Ираном, совершили несколько нападений на цели США в Ираке, Сирии и Иордании и заявили о нападениях на израильские цели.

15 апреля, через несколько дней после присуждения блоков, другая китайская компания, China National Chemical Engineering Corporation, получила контракт на строительство нефтеперерабатывающего завода мощностью 300 000 баррелей в день рядом с Большим портом Аль-Фау в Басре, крупным проектом, который строится для служения в качестве коммерческого морского и промышленного узла. Ирак также ведёт переговоры с дочерней компанией Hualu Engineering and Technology о строительстве нефтехимического комплекса на том же месте. Решение о начале переговоров с китайцами было принято после того, как Shell проинформировала иракское правительство, что не будет продолжать проект нефтехимического комплекса стоимостью 11 миллиардов долларов, который обсуждался более десяти лет.

Китайские инвесторы менее склонны к риску, чем их западные коллеги, что объясняет их активное участие в последних возможностях на нефтегазовом рынке, предложенных Багдадом.

Риски для Ирака в будущем

В 2009-2010 годах, когда Ирак предлагал свои первые и вторые раунды торгов после вторжения США, его добыча составляла от 2 до 2,5 миллиона баррелей нефти в день, но страна надеялась увеличить эту мощность до 13 миллионов баррелей в день в течение десятилетия. Однако эта цель была признана нереалистичной и с тех пор несколько раз пересматривалась. Министерство нефти утверждает, что текущая производственная мощность составляет чуть более 5 миллионов баррелей в день, хотя независимые оценки ближе к 4,8 миллионам баррелей в день. Сейчас ставится цель достичь мощности 6 миллионов баррелей в день к 2027 году.

Для достижения этой цели Ираку потребуется вода для повторного закачивания, проект, который взяла на себя TotalEnergies и который должен начать работу к 2027 году. Другие инфраструктурные ограничения и узкие места экспорта также могут задержать прогресс. “Некоторые из этих проектов могут быть задержаны из-за политических проблем Ирака, регуляторных проблем, задержек в восстановлении и расширении экспортной инфраструкт

Источник: Arab Gulf States Institute in Washington